Джотто. Бог Отец. Из городского музея Падуи.

Джотто ди Бондоне (ок.1270-1337) заложил основы искусства итальянского Возрождения. Специалисты считают его родоначальником того, что мы понимаем под термином "реалистическая живопись". Джотто побывал в Риме, трудился во Флоренции, Ассизи, Милане. В 1328 году был приглашен в Неаполь ко двору короля Роберто Анжуйского. В 1334 году возвратился во Флоренцию, где возглавил работы по возведению стен, фортификаций, начал строительство колокольни флорентийского собора, оконченной уже после его смерти. Джотто умер во Флоренции в январе 1337 года.
Росписи стен и потолка падуанской капеллы Скровеньи (Сантиссима Аннунциата дель Арена) принадлежат к числу ранних произведений Джотто (ок.1303-1305).
Росписи, посвящённые событиям жизни Девы Марии и Христа, опоясывают стены капеллы тремя расположенными друг под другом поясами. В верхнем ряду южной стены представлены сцены из истории Иоакима и Анны, родителей Марии. Средний и нижний регистры отведены эпизодам из жизни Христа, от Рождества до Вознесения. В нижней части стен помещены изображения, имитирующие мраморные скульптуры в нишах: на одной стене - олицетворение семи добродетелей, на другой - семи смертных грехов. Над входной дверью написан "Страшный суд" - в соответствии со средневековой иконографией, а напротив, над триумфальной аркой, - Бог-Отец в окружении ангелов.
Работа, экспонирующаяся на выставке в Эрмитаже, - единственная в капелле Скровеньи, выполненная не в технике фрески, а на деревянной (тополь) основе, состоящей из двух частей. Неглубокое пространство за иконой и сохранившиеся петли, при помощи которых она крепилась к стене, позволяют утверждать, что икона служила дверцей, а вот назначение этой дверцы вызывает разные догадки. Есть предположение, что во время литургии в праздник Благовещения из-за двери выпускали белого голубя, символ Святого Духа. Благодаря какому-то трюку он спускался прямо к образу Мадонны. По другой версии, в проёме дверцы могли демонстрироваться предметы культа.
С самого начала для фигуры Вседержителя было определено именно это место над триумфальной аркой, что подтверждает подготовительный рисунок, нанесённый на стену.
У Бога-Отца благородное лицо с правильными чертами, прямым носом и узкими, близко посаженными глазами. Взгляд обращен к вестнику, на которого возлагается божественная миссия - возвестить Марии будущее Рождество Иисуса. Мягкие мазки белил, моделируя форму лица, создают игру света на нём. Правая рука Всевышнего повелевающим жестом протянута к архангелу, в левой - жезл, расцветший лилиями. Телу придан почти кубический объем. Оно задрапировано элегантным белым хитоном, по складкам которого угадывается положение твёрдо поставленных ног. Мазки краски имитируют драгоценные камни, деликатно вкраплённые в отделку ворота и края плаща. Декоративные золотые полосы на воротнике, одежде и хитоне украшены чрезвычайно тщательно выполненными надписями, подражающими арабским письменам. Золотой орнамент перекликался с золотом нимба, не сохранившимся до наших дней.
Изъятая из общего контекста, икона частично утрачивает свою выразительность, так как художник абсолютно точно рассчитал её воздействие в общей композиции. К деревянной доске ведут выполненные, как и вся остальная часть росписей, в технике фрески три ступени. Вместе с троном Вседержителя они создают единое целое, с особой силой подчёркивая глубину и перспективное построение престола. Бог-Отец и композиционно, и по смыслу был связан с двумя ангелами, стоящими около трона. К одному из них, Гавриилу, обращён повелительный жест Бога, а архангел взирает на Всевышнего сквозь "прорезь" боковой стенки престола.
В образе очеловеченного Божества воплощен идеал, характерный для всех персонажей художника, склонного не к индивидуализации, а к идеализации, однако создавшего ряд разнообразных характеров. Фигура Бога-Отца - своеобразный типологический и идейный ключ к решению общего замысла - была создана, скорее всего, в начале цикла.
Человек, попадающий в капеллу Скровеньи, оказывается в светлом мире разворачивающихся перед ним сцен, которые соразмерны ему, рассчитаны на его рассмотрение. Здесь нет ничего от подавляющего величия торжественных интерьеров Средневековья, рождающих мысль о малости и ничтожности человека в огромном пространстве. Мастера Средних веков стремились к духовному воздействию своих произведений, а для Джотто главное - конкретно-зрительное восприятие.
Падуанские фрески Джотто открывают новую страницу в истории не только живописи итальянского Ренессанса, но и всего европейского искусства.
Куратор выставки - Татьяна Кирилловна Кустодиева, ведущий научный сотрудник Отдела западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа, хранитель итальянской живописи XIII-XVI веков, кандидат искусствоведения.