Семья Сауки.

В Мраморном дворце Русского музея открыта выставка, которая впервые знакомит российского зрителя с творчеством Шарунаса Сауки, его супруги Номеды Саукене и сына Миколаса Сауки — современных литовских художников. На экспозиции представлено около 70 живописных произведений и 12 скульптурных объектов.
Каждый из художников в семье Сауки в своей индивидуальной творческой форме стремится к постижению и отражению драматических вопросов человеческого существования, которое понимают и представляют в разных, порой противоречащих друг другу, но находящихся в диалоге, системах. В рамках этого проекта интересно будет проследить два принципа видения мира — мужской и женский.
Сюрреалистические полотна Шарунаса Сауки обращены к загадочному и пугающему миру подсознания и сновидений. Разворачивающиеся в его картинах мистерии наполнены многозначными образами, вызывающими противоречивые мысли, погружающими в бездну человеческого естества. Шарунас Саука освещает незримую часть конкретного «я» и всего общества, самые темные, потаенные уголки человеческих мыслей, страхи и табу. Поэтому поэтика Шарунаса идейно и визуально не притягательна зрителю, которому открывается нечто, что находится взаперти. В своих картинах художник переворачивает, перестраивает настоящий мир, нарушает его порядок, подвергая переосмыслению существующие ценности. Мир полотен Шарунаса отравлен духовным бессилием, похотью, насилием. Во многих его произведениях в центре сюжета изображено чье-то «я», находящееся будто на алтаре в заключении своих кошмаров, которые воплощаются и множатся вокруг него, и человек никак не может вырваться из них, избавиться от своих страхов, размышлений о смертном теле. Некоторые литовские критики характеризуют творчество художника, как «кошмар в стиле Сауки». Происходящий вокруг ужас, «кошмарный карнавал» становится зеркалом распадающейся личности. В своих картинах Шарунас Саука констатирует Армагеддон человеческой цивилизации.
Творчество художника отсылает к традиции изображения "перевернутого мира", зародившейся в переходную эпоху от Средневековья к Возрождению. Но в мире образов Шарунаса Сауки эта традиция совсем лишена иронии и простой статистики болезней своего времени. Гротеск, символичность, тяжеловесность изображения, цветовая палитра сближают его живопись с немецкими мастерами, а современное прочтение — с такими новыми своеобразными жанрами, как апокалиптика и постапокалиптика. Переворот мира, деконструкция «я» характеризуют Шарунаса Сауку как одного из основных представителей литовского постмодернизма. "Как я пишу картины? - говорит художник. - В голове всегда рождается нечто самое основное... "День поминовения". В день поминовения усопших были на кладбище, зажигали свечи, втыкая их в землю, словно в тело пожилой женщины. Несколько дней был в раздумьях, кого и что должен отобразить на этой картине. "Купание". Первой мыслью при создании этой картины была мысль о крещении, потом мысль приняла совсем иное значение, конкретизировала жизненные факты. Очередь людей, исчезающая в синеве горизонта, крещение ребенка, капли воды на теле - как болезнь. Настоящее искусство не порядочным быть не может".
Представитель младшего поколения Миколас Саука идейно близок отцу. Его работы тоже отражают экзистенциальную данность человека в мире жесткими, брутальными образами. Но для воплощения своих идей Миколас использует объемные формы, создавая скульптурные объекты. Его творения предельно экспрессивные, часто шокирующие. Они способны одновременно притягивать и отталкивать зрителя. В скульптурах из папье-маше, где также используются, например, человеческие волосы, Миколас очень правдоподобно демонстрирует процесс разложения тела. Тело, которое он вылепливает, поражено болью и параличом, оно как будто застряло в своеобразном проклятии, обречении и тем самым в новом спасении. Эти объекты выступают как бы фрагментами обширной картины погибающего мира, так и пространства единого художественного проекта семьи Сауки. Деконструкционизм, сломанные гены человечества, тело как единственно доступное для художественной манифестации «человеческого, слишком человеческого» и очевидной жертвы в смертном мире, некая негласная традиция воспитания страхом, мессианского художнического самопожертвования ради обнажения язв человечества — таков мужской принцип данного проекта.
Совершенно иное видение мира формирует в своей живописи Номеда Саукене. Ее причудливые растительные мотивы-фантазии, распространяющиеся в картине без начала и конца, наполнены интимными, особенно личными чувствами, они разоружают агрессивность, свойственную культуре человека. Произведения Номеды обладают ярко выраженным женским и материнским началом, в живописи проявляется связь с выращиванием, обереганием, заботой. Мир ее картины красочно богат, заполнен растениями, листвой, цветами, переплетающимися между собой, в которые, как в сказочное покрывало, укутаны дети, животные, птицы. Образы максимально приближены к земле, природе. Кажется, что время здесь безгранично, а мир растянулся до незримых горизонтов, будто бы все в картине движется, звучит. Произведения Номеды Саукене — пространство снов, мечтаний и подсознания. "Картина должна создавать определенное пространство, не быть плоской. Зритель должен почувствовать ее глубину и движение цветов. Смена цветов и оттенков - это суть и секрет моих картин", - говорит художница, погружающая зрителя в тонкий, зыбкий и изысканно символический мир своих работ. В едином художественном проекте картины Номеды не противопоставлены произведениям Шарунаса и Миколаса, они не просто продолжают и дополняют их, но являют другое измерение, показывая многомерность мира.
В творчестве всех трех авторов присутствует особое отношение к бытийным вопросам, рождение и смерть одновременно. Произведения ни одного из них невозможно расценивать как удобные для восприятия. Всему их творчеству свойственно интуитивно чувствуемое, но трудно объяснимое напряжение.